Плывёт июль как древний призрак - Разгорячённый, тяжко дышит, Плывёт июль, и это - признак, Что август вновь опасно-близок. Забрался он уже на крыши И там с улыбкой Моны Лизы Средь голубей, безмозгло-сизых, Глядит на нас как кот на мышек. А мы его не видим снизу И тихих слов его не слышим, Что вскорости по лету тризна, Он нас туда вьетнамским рикшей Доставит бережно, без риска, На ленте времени лишь риска Останется. О Харе Кришна! Как грустно в осени российской, Когда в ветвях от листьев чисто, И даже замирают числа На счётчике прошедшей жизни - Как будто кто-то врезал в дышло.
Сил уже мало осталось И постоянно я занят. Женщина просит глазами: "Не отпусти меня в старость, Дай мне побыть той же самой - Лёгкой, наивной и юной," - Только с исходом июня Лету готовится саван. Дело не в чёрствости вовсе, Дело - в каком-то законе, Сердце тихонечко стонет От безысходности. Осень Неумолимым финалом Жизни - красивой, но бренной - Мир получает в аренду, Счёт оплатив по безналу. Осенью петь и бездумно Тратить улыбки по ходу В хмурую эту погоду Сможет лишь полная дура. Ты же, рассудком влекома, Будешь надежды не чаять. Я, как и ты, опечален Этим бездушным законом, В оцепенении замер, Верить не хочется - верю, Мне бы его опровергнуть - То ли нет сил, то ли занят.
Природа поклонилась октябрю Прогнувшейся спиною чёрных пашен, А где-то люди пьют холодный брют - Им по жаре не ведать грусти нашей. Что ж, дай им бог знать радость наизусть, Не въехать тем, кто здесь ни разу не был, Что может быть и наслажденьем грусть Под этим самым тускло-серым небом. Им не понять, что можно здесь любить Раскисшие разляпистые хляби, Что в этом мире даже можно жить, Хоть он - бардак, а в нём все бабы - бляди. А жизнь вперёд покатится опять По ранее очерченному кругу - На первый снег под баночку опят Бутылку на двоих раздавим с другом, И праздничные пьянки чередой Закончатся лишь заполночь на кухне... Земля под зимне-снежной скорлупой До оттепелей так и не протухнет. А там она воскреснет, побежит По ней трава на тонких ножках справно - Пожалуй, в нашем мире можно жить, А бляди? Бляди... Это даже славно!
|