Цитата:

---

... я обратил внимание, что к старушкам подошел актер Вчеслав Тихонов. Последний раз я видел его два года назад, когда он в местном хозяйственном магазине покупал себе шланг. Он и тогда произвел на меня впечатление тем, насколько же он стар, и как же он это шланг потащит, но в этот раз я просто поразился. Это был не просто старик, а очень древний старик, еле стоящий на ногах, заросший щетиной, слабый. Когда он отсчитывал у себя на ладони монеты (монеты!) чтоб заплатить бабкам, я заметил, что ладонь у него в общем-то прозрачная. Нет, он, конечно, не производит впечатление бомжа, вставшего с похмелья. Нет, это довольно аккуратная, чистая и очень бедная старость - как ее описывают в литературе хорошие писатели. Узнать его можно было с трудом, одет он был плохо. У бабок к нему оказалось особое отношение, он их, видимо, постоянный клиент. Одна даже пыталась всучить ему свой кабачок бесплатно, но тот тихим голосом отказался. Мне кажется, у него не нашлось сил даже улыбнуться. Или он скрывал, что во рту не все зубы на месте. И тогда бабки назначили ему "особую цену", о чем он, конечно, не догадался, но мы-то, только что покупавшие у них те же самые вещи, сразу это поняли. Старик и в самом деле не знал, что почем, и очень довольный, что еще какие-то железные рубли у него остались, ушел с покупками. К азербайджанцам он даже не заходил - цены там известно какие.
Когда он, шаркая и кашляя, с трудом передвигая ноги, отдалился от загорелых трудяг-старух, те, конечно, стали в разговоре меж собой его жалеть. Чаще всего повторялось: "Один, совсем один, какой старенький, какой больной..."
Почему один? Чем больной? Как вообще он живет и где? И почему не в Москве, где рядом медицина?
Конечно, десять интервью в неделю с Оксаной Робски и двадцать интервью с Димой Беланом, которого, оказывается притесняет молодая острозубая вдова Айзеншписа, - это, конечно, может быть,и интересно. Кому-то. А вот почему заживо похоронили нашего Андрея Болконского? Штирлица, наконец? Ну нигде ничего о нем не читал!

---