Цитата:

---

Тяжелый груз
Дария Орешкина
18 июня
Роль главного злодея – милиционера и маньяка одновременно - в картине Балабанова «Груз-200» исполнил Алексей Полуян. Несмотря на значительный уже список ролей, Полуян живет в обычной питерской коммуналке, и, как уверяет, не страдает от этого.
- От роли маньяка в «Грузе-200» отказались Маковецкий, Миронов. После этого Балабанов выбрал вас. Почему так?

- С «Грузом-200» такая история вышла. Раздается звонок: Балабанов приглашает на хороший эпизод в новом фильме. Приезжаю к нему домой. Он мне объясняет задачу, а я понимаю, что никак сыграть этого не могу, физически. Я показываю ему свой живот… У меня панкреатит.

Два года назад слег в больницу, пережил три операции. Меня спасал весь Ленфильм, без помощи ребят я бы не выжил… Мне помогали и Андрей Краско, и Пореченков Миша – деньги собирали… А Гала Капицкая, ассистент режиссера, вообще от меня не отходила, сидела со мной как няня, гениальный человек. Мои друзья, занимающиеся бодибилдингом, выносили меня в туалет покурить. Теперь я все время хожу в состоянии женщины месяце так на седьмом беременности - живот огромный. Приходиться скрывать, носить бандаж.

Балабанов тогда посмотрел на меня внимательно и отпустил. Через несколько дней звонок: «Вы приглашены на главную роль!». Что-то увидел тогда он в моих глазах. У меня глаза черные, взгляд тяжелый.

- И каково было сниматься в таком состоянии?

- Обо мне на съемочной площадке очень заботились, ничего не разрешали, никуда не отпускали, точно птичку в золотой клетке. Сначала даже хотели сцены с мотоциклом сделать на компьютере – боялись, что я этого не выдержу. А я в жизни ничего не водил! Но за два часа меня научили водить. В итоге проблемы были не со мной, а только с мотоциклом – он взрывался, дымился, горел…

- Я читала сценарий – ужасно мрачный, тяжелый фильм. А вы все это легко перенесли?

- Да уж. После этого у меня поехала крыша. Только от осознания того, что может человек, над которым никто не властен. Прочитал сценарий и тут начинал понимать: как мы будем это снимать?! Я все могу понять, но есть сцены совершенно невообразимые… Хотя снимали намного страшнее, но потом самые жесткие эпизоды вырезали… Самая страшная сцена – когда я насилую главную героиню – была для меня шоком... Ее переснимали три раза, всех со съемочной площадки выгнали… У меня просто крыша после этого поехала…

Я вышел со съемочной площадки и впервые в жизни наверное у меня началась истерика – не могу, слезы текут. А Агния Кузнецова, моя партнерша, нормально перенесла.

И в конце съемок было очень тяжело. Снимали заключительный эпизод, запустили огромную кучу мух в комнату – по сценарию «труп» должен был начать разлагаться. Но мухи не летают! А в кадре нужно, чтобы они летали. Несколько съемочных дней было сорвано исключительно из-за мух… Их сначала в холодильнике хранят, потом как-то размораживают… Оказывается есть даже люди, которые специально разводят мух.

- О чем этот фильм? Балабанов утверждает, что о любви.

- Это действительно фильм про любовь. Такая вот странная любовь. Маньяк влюбился в девочку и хочет ей сделать приятное. Нужен твой любимый – пожалуйста. Хочешь письма его почитаю – пожалуйста… Но я боюсь смотреть это кино.

Был недавно такой случай: захожу в кафе. У стойки стоят два интеллигентных мужчины, лет под 50. В этот момент я сажусь за столик, они собираются уходить. Один из них подошел ко мне, посмотрел в лицо и сказал одно лишь слово: «Убийца». Я до сих пор в себя прийти не могу. Кино еще не вышло, а мне уже это говорят…

- Вы вроде попали в кино совершенно случайно, году в 1980-м?

- Точно. Попал я в кино совершенно случайно и глупо. Шел зимой к бабушке после работы. И ко мне прицепились два странных человека. Как Коровьев и Бегемот у Булгакова: мужчина маленького роста, с бородой, хромающий… И с ним непонятная женщина… Предложили зайти в подворотню. Я человек добрый, пошел. И эта женщина мне говорит: «Снимай шапку». А у меня только что мама умерла, она мне оставила эту шапку. Я ни в какую, потом снимаю и говорю: «Я вам не отдам». Она говорит: «Не надо отдавать! Вот какой ты смешной, лопоухий. На гитаре играть умеешь? А на руках ходить?». Вот так я познакомился с Динарой Асановой и попал на Ленфильм. Пришел на кастинг и меня взяли в мой первый фильм «Пацаны».

- А с Алексеем Балабановым как познакомились?

- Однажды мне позвонил его ассистент. Сказал, что Балабанов меня вызывает озвучивать фильм. Я мигом явился на студию. Лешка мне говорит: «Вот, киношку сделал, «Брат», называется. Позвучишь?». Я удивился, у него такие актеры мощные – Сухоруков, и Бодров – не буду говорить, что покойный, не верю. Оказалось, что нужно озвучить Сухорукова. У него голос очень своеобразный, совсем не бандитский. Я за 4 часа справился. А потом вдруг спросил у Балбанова, знает ли Витька, что я вместо него говорю. А он не знает. А я взял и озвучил такого артиста! Я распереживался, растроился… Потом иду по студии после очередной озвучки. И он идет навстречу, счастливый, сияет, только фильм вышел… А я не знаю, куда деваться! Сухоруков меня видит, бросается ко мне и говорит: «Спасибо тебе огромное!» С тех пор мы стали братьями.

- Вы всю жизнь играете отрицательных персонажей, это как-то отражается на вашей жизни?

- Я верю в Бога. Когда я был младенцем, мои родители решили меня крестить в церкви, как все порядочные люди. Тогда это было событие, собрались все родственники… Но церковь почему-то оказалась закрыта. Тогда, чтобы не портить праздник, всем объявили, что крещение состоялась. И до 30 лет я, некрещеный, молился, в церковь ходил… Тетя уже взрослому мне на могиле матери, рассказала, что в тот день меня так и не крестили… И я, узнав правду, решил покреститься. Крещение конечно, решили отпраздновать... И уже после этого я возвращался домой и в метро свалился на рельсы… Чуть ног не лишился, шрамы на всю жизнь остались. Такие совпадения случайными не бывают. В день крещения – под поезд… За 20 лет я действительно не сыграл ни одной положительной роли. Только в «Подслушанном разговоре» - одна единственная, но фильм провалился…

- По рассказам, с вами в жизни сплошные неприятности случаются. Говорят, например, что вы единственный человек, который сбил крейсер «Аврору».

- Так все и было! Шумиха какая тогда была, надо мной весь город смеялся. Я по своей глупой натуре пошел заканчивать мореходной училище, дабы уехать заграницу. Но разгильдяем был страшным: поэтому практику я проходил не на реке Лене, как приличные ребята. А на нашей Неве. Меня распределили на прогулочное судно: там работал капитан, рулевой и я. В тот роковой день капитан отправился в каюту спать – хорошо погулял на свадьбе. И рулевой на работу не вышел. Вот меня капитан за штурвал и поставил. Суденышко небольшое было, мы туристов катали: показывали Петропавловскую крепость, «Аврору». Прогулка 40 минут занимала.

Я взял на борт 90 финнов и решил на скорости погонять. Но ветер не учел. Меня сносит, и я носом врубаюсь в первый буек «Авроры». Финны радуются! Начинают меня фотографировать. А я не знаю, что делать, улыбаюсь…

«Аврору» то я почти не задел, только поцарапал. Но в то время - это было в 1980 году – что не происходило, считалось терактом. Меня в КГБ таскали, на Литейный… А что с меня взять, я практикант, мне 15 лет! Закончилось тем, что меня оправили в ссылку – зимой с палкой охранять железяки на старом судоремонтном заводе в Уткиной заводи.

- А следующее кино про что будет?

- В июне поеду в Германию на съемки. В Петербург недавно приезжал знаменитый немецкий режиссер – фамилию вспомнить не могу! Меня вызвали на «Ленфильм»: отстоял огромную очередь… В результате роли достались мне и Юрию Гальцеву. Дело будет происходить в Берлине, 1945 год, 9 мая. Наши войска заходят в разрушенный город. Описывается жизнь одного батальона, который начинает насиловать женщин и убивать… Чернуха, одним словом. Не знаю, зачем сейчас нужен этот фильм…

А еще помогаю молодежи: снимаюсь в короткометражном учебном фильме, сценарий очень интересный: играю ангела-хранителя наркодилера: какой человек, такой у него и ангел.

---