что многие любители поэзии Рождественского за поэта не держат. А также в перестроечное и постперестроечное время немало деятелей от искусства с радостью попользовались новоявленной свободой для того, чтоб поплевать в него. (Впрочем, в этот период многим "бывшим" досталось).
Может, у меня вкус не очень развит, но Рождественского я обожаю почти как Есенина. Хотя они совершенно разные.
Я для себя как бы подразделяю поэтов на поэтов образа и поэтов настроения. Есенин относится к первым (наряду, к примеру, с Мандельштамом, Васильевым, Вознесенским), а Рождественский - ко вторым (наряду с Пастернаком, Цветаевой, Рубцовым, Бродским).

К примеру, строчка из текста песни:

"Тихо в комнате... Как тихо в комнате!" - вроде бы никаких красивостей, самые простые слова, а всё уже создано, и фантазия сама подсказывает ощущения, образы, звуки. По типу пушкинского:

Цветок засохший, безуханный,
Забытый в книге вижу я;
И вот уже мечтою странной
Душа наполнилась моя.

Та строчка Рождественского - как этот пушкинский цветок.

Или вот четверостишие из книжки, с которой я полюбил его творчество:
Ах, какие ветра на юге -
Безответственные до невозможности!
У девчонок взлетают юбки
Выше, чем вы представить можете...

Или ещё:
Взял билет до станции Первая Любовь,
Взял его негаданно, шутя, невзначай.
Не было попутчика - был дым голубой,
Сигареты кислые и крепкий чай.
А ещё шаталась монотонная мгла,
А ещё задумчиво гудел паровоз,
Там, на этой станции вершина была,
Тёплая вершина, до самых звёзд.
...
И летел из прошлого поезд слепой,
Будто в долгий обморок, в метели нырял,
Есть такая станция - Первая Любовь,
Там темно и холодно. Я проверял.

Есть у него и настоящие шедевры - тот же "Реквием".
Слог у него замечательный, неслучайно так много песен на его стихи написано было.

А вот Евтушенко мне как-то не очень.